Собственный путь трансформации
Директор ГП «Укрпромвнешэкспертиза» Владимир Власюк считает, что опыт новейшей истории Украины подтверждает отсутствие у страны навыков реализации масштабных проектов преобразований. Своим мнением он поделился на страницах газеты «Зеркало недели».
Яркий пример — реформа экономики. Однажды я спросил своего товарища из Польши, что необходимо для реформ. Он сказал: совсем немного — ясное мышление и, конечно, воля к изменениям. Мешает этому путаница в мыслях и инфантильность. Кроме того, нужен определенный стереотип поведения, который нам подскажет опыт человечества. Так, классический миф об Орфее советует не оглядываться назад, когда выходишь из опасных и неприветливых мест (читай — затруднительного положения). Поэтому поведение должно быть простым: не трать время и двигайся к выходу, иначе потеряешь главное…
Так вот, меняя экономику с плановой на рыночную, Украина постоянно озиралась на прошлое. Поэтому плановую экономику разрушить удалось, а построить полноценную рыночную — нет. Например, был введен институт частной собственности, а правила свободного рынка, прежде всего — свободной конкуренции, не заработали. Как следствие, возник гибрид частной собственности, сохранение и приумножение которой обеспечивала не эффективная конкуренция, а различные формы государственного вмешательства (обогащение через непрозрачные цены, тендеры, тарифы и т.п.). Это принято называть государственным капитализмом. И развивается он обычно в странах, богатых источниками природной ренты.
Украина не избежала этой участи. Более того, наша форма государственного капитализма, в отличие, скажем, от российского, фактически парализовала социально-экономическое развитие страны.
Теперь, после ощутимых потерь, это очевидно, и на уровне понимания в обществе уже сформировался консенсус в вопросе необратимости изменений. Однако этот консенсус будет иметь перспективу, только если будет опираться на здоровую и реальную экономическую доктрину. То есть нельзя повторить ошибку ранних 1990-х, когда фактор экономики для развития государства был явно недооценен. Кроме того, нельзя ошибиться и в выборе доктрины. Она должна учитывать мировой опыт, но исходить из украинской специфики и возможностей, включая и ценностные системы общества. Также она должна помочь максимально сократить путь от текущей стагнации к продолжительному и устойчивому росту. Очевидно, что результат будет зависеть от адекватности действий государства, по определению играющего решающую роль в таких процессах. Одной лишь энергии общественных активистов будет недостаточно.
Справедливо мнение, что в современной рыночной экономике государство не должно определять приоритетные виды производства или создавать искусственную среду функционирования избранным секторам или предприятиям. Но такое могут себе позволить лишь страны, исключительно богатые сырьем, как, например, Россия, Австралия или Южно-Африканская Республика. Экспорт этого сырья дает им финансовые ресурсы и своеобразную подушку безопасности на случай санкций за нарушение международных правил торговли или производства готовой продукции. Украина к таким государствам не принадлежит: ей для этого не хватит руды и зерна. Даже если мы будем производить их 150 и 80 млн. т. соответственно (в 2015 г. было произведено 81 и 62 млн. т.).
Но государство обязано принимать меры для экономического роста и поддержки своей промышленности. Особенно если это государство — Украина, принимающая правила игры другого сообщества, по которым она до тех пор никогда не играла; очутившаяся, как уже стало понятно, на стыке цивилизаций, находясь с одной из них в серьезном конфликте; и чья экономика за последние десятилетия в несколько раз отстала от экономик соседних стран.
Поэтому Украина должна реализовать ряд политических мер, которые обеспечат догоняющий экономический рост. Догоняющий — это когда ВВП страны в течение продолжительного времени, а это не менее чем 20 лет, увеличивается в среднем минимум на 5% ежегодно. Ключевым здесь является слово «продолжительное». Но его не может обеспечить экономика, зависящая от сырьевых циклов, то есть такая, как наша. Таким образом, нужна иная, диверсифицированная структура экономики, где ключевую роль играют перерабатывающие производства, создающие более высокую добавленную стоимость.
В свою очередь, для появления такой экономики необходимо изменить модель экономических отношений, что означает реальное введение экономических свобод через защиту собственности, равные правила конкуренции и освобождение экономической инициативы граждан от государственного вмешательства. Украина не была в состоянии внедрить эти принципы на раннем, удобном для этого периоде создания государства, и эту работу придется доделать сейчас.
Однако этот переход продолжительный, особенно принимая во внимание наши инертность и сопротивление системы. А у нас уже нет стратегического запаса времени, чтобы и в дальнейшем пребывать в неопределенности, эксплуатируя устаревшие технологии и изношенную инфраструктуру. Продление такого состояния — это дальнейшая деиндустриализация страны, стагнация экономики, сокращение расходов бюджета, а они и так в несколько раз ниже, чем в соседних странах; это парализованный мизерными зарплатами государственный аппарат; это бегство от бедности за рубеж трудолюбивых и талантливых граждан, социальное напряжение от безработицы, постоянное заимствование и, в конце концов, унизительное внешнее управление.
Итак, вдобавок к структурным реформам ключевых государственных учреждений, крайне необходима проактивная государственная политика, направленная на экономический рост. Комплекс мер этой политики назовем динамической моделью роста на основе труда и более высокой добавленной стоимости. Динамической, поскольку она рассматривает изменение ее элементов во времени, а срок работы определяется как главная категория, лежащая в основе увеличения объемов экономики.
Модель учитывает сугубо украинские специфику и возможности. Она определяет виды деятельности, на которых нужно сконцентрироваться, чтобы как можно быстрее достичь синергий, поэтому может рассматриваться как собственно украинский путь трансформации. Такой собственный путь отыскали и прошли другие страны, поскольку нет готовых решений, которые можно импортировать. Ниже приведены основные конструктивные элементы этой политики.
Прежде всего, очертим гипотезы об экономическом развитии Украины.
1. Экономика страны должны быть открытой и конкурентной, в противоположность сырьевой и протекционистской.
2. Политика экономического роста должна концентрироваться на мероприятиях по развитию производства, а не потребления.
3. Внутренний рынок может стать опорой национальной экономике, однако первым этапом будет экспортно ориентированный экономический рост, поскольку население обеднело и не может обеспечить достаточный спрос. А если и идет покупать, то покупает импортное, другого-то нет.
4. Самой большой проблемой является не отсутствие финансов, а институционная способность Украины и национальных компаний к организации инвестиционного процесса.
5. Украина имеет все предпосылки для того, чтобы стать исключительно благоприятной территорией для привлечения инвестиций в новые производства и, наконец, в определенной степени бросить вызов странам с переходной экономикой — лидерам инвестиционного процесса: Китаю, Турции, Польше.
Динамическая модель развития экономики определяет несколько направлений деятельности с крупнейшим потенциалом роста и взаимных синергий, на которых нужно сконцентрировать усилия и ресурсы.
Ключевым элементом динамической модели является новая индустриальная (промышленная) политика, через которую должна пройти страна. Это означает, что следует создать многочисленные перерабатывающие производства, которые будут перерабатывать местное и завезенное сырье на основе современных и преимущественно импортированных технологий.
Почему именно перерабатывающие или — что то же самое — обрабатывающие предприятия, а не сельское хозяйство или услуги? Посмотрим внимательно на рисунок, который показывает добавленную стоимость на душу населения, создаваемую в перерабатывающей промышленности. Мы видим разительное отставание Украины в этой сфере даже от Китая, где эта добавленная стоимость делится на 1,4 млрд человек. Также мы видим потенциал экономического роста по этому показателю, если будем приближаться к Польше или Словакии, не говоря уж о Германии.
Не следует ограничиваться одним лишь показателем добавленной стоимости в перерабатывающей промышленности. Она играет ключевую роль еще и потому, что благодаря наличию развитых предприятий переработки потенциал добавленной стоимости продукции добывающей промышленности, сельского хозяйства и IТ-индустрии будет капитализироваться на территории Украины. Сейчас же она экспортируется, и этим потенциалом пользуются более развитые страны.
Обрабатывающие предприятия, эксплуатируя ресурсную ренту, продолжат цепи создания добавленной стоимости у нас в стране и расширят экономику. Они же будут заказывать программные продукты, и у наших программистов появится полноценный внутренний рынок. Так возникнет органическая связка для взаимного усиления секторов и накопления экономических ресурсов в системе. Образуются синергии. Отечественные IТ-разработки будут повышать конкурентоспособность предприятий, а те, в свою очередь, и дальше будут заказывать программные продукты.
Наконец, есть статистика. Во всех успешных переходных странах продолжительный экономический рост сопровождался увеличением доли перерабатывающей продукции в экспорте. Кроме того, именно перерабатывающая промышленность создает возможности для накопления человеческих и финансовых ресурсов, необходимых для перехода в постиндустриальное общество.
Таким образом, лишь перерабатывающие отрасли могут ликвидировать разрывы, которые обескровливают нынешнюю украинскую экономику и блокируют ее потенциал. Поэтому динамическая модель определяет ее как приоритетное направление.
Отправная точка развития обрабатывающих производств — инвестиции. Существует мнение, что либеральная реформа учреждений, которая обеспечит базовые экономические свободы и сократит государственное вмешательство, будет способствовать созданию свободного рынка. А он, в свою очередь, обеспечит необходимый инвестиционный процесс. Прямые инвестиции пойдут в те секторы, для которых созданы наилучшие предпосылки конкурентоспособности.
Однако это не совсем так, и, похоже, что не для нас. Базовые экономические свободы — действительно необходимое, но недостаточное условие. Во-первых, потому, что в мире действует множество открытых и замаскированных государственных стимулов для инвестиций. То есть дирижизм в этой сфере очень активный.
Во-вторых, сколько нам лет ждать, пока свободный рынок организует у нас перерабатывающие индустрии? А может, он распорядится таким образом, что будет брать у нас сырье на экспорт в какую-нибудь экспортную перерабатывающую зону Китая или Турции с нулевыми налогами, а нам будет импортировать готовые товары, что, в конце концов, и происходит.
И, наконец, в-третьих, есть сектора, где свободный рынок без государства не работает. Это касается высокотехнологичных производств, требующих постоянного внедрения научно-технических и конструкторских разработок. В частности — авиакосмической отрасли, энергетического или транспортного машиностроения, да и базовых ІТ-разработок (вспомним, как возник Интернет). Можно говорить о проектах Илона Маска или Ричарда Бренсона, но в каких средах они развиваются, да и разве были бы возможны эти среды без государственного финансирования исследовательских программ, например в военно-промышленном комплексе?
Поэтому первое, что к нам придет из развитых промышленных центров мира, — это трудоемкий аутсорсинг. Пример — пошив чехлов или скручивание электропроводки для автомобилей. Но свободный рынок не создаст у нас институтов Патона или Бакуля, как и КБ «Антонов», или «Южмаш», или «Турбоатом». То есть те производства, где мы можем получить контролируемые цепи стоимости.
Итак, чтобы получить нужные прямые инвестиции, государство должно основать инструментарий, действующий в других странах, вдобавок к базовым правилам свободного рынка. Набор этих инструментов — от различных специальных промышленных зон до учреждений, занимающихся экспортом и привлечением инвестиций, к тому же политику субвенций инвесторам целесообразно определять с учетом понимания того, какие именно товары весьма перспективны для производства в Украине.
Распознать эти товары несложно. Отдельно проведенная работа по изучению рынков и отечественных предпосылок для их производства дала возможность определить сотни таких товаров. По признаку специфики организации производственного процесса, они были структурированы в три группы, и для каждой из них предложена своя политика инвестиционных стимулов.
Это исследование не подменяет «невидимую руку свободного рынка», но дает важную аналитику для формирования политики промышленного развития. Если же говорить о промышленной политике в целом, то в контексте Украины ее целесообразно рассматривать в широком смысле, от защиты собственности до конкретных инструментов инвестиционного поощрения.
Я сознательно подробно остановился на перерабатывающей промышленности и промышленной политике, поскольку без нее невозможно экономическое развитие Украины. Но, наряду с этим, динамическая модель определяет еще пять очень перспективных видов деятельности, которые не менее важны и дополняют друг друга. К ним относятся развитие инфраструктуры (транспортного сообщения, связи и электросетей), энергоэфективность, сельское хозяйство, ІТ, а также переработка отходов и мусора.
Упадок инфраструктуры в Украине происходит быстрыми темпами и отражает угрожающие процессы деиндустриализации. Визуально — это исчезновение дорог, прорывы теплосетей или техногенные аварии. Это — следствие эпохи первичного накопления, или обратная сторона медали новосформированных капиталов.
Тем временем подход динамической модели рассматривает эту проблему как возможность решить несколько очень важных задач и дать толчок всей экономике.
В частности, во-первых, инфраструктурное строительство должно создать базовые производственные детерминанты под появление новых перерабатывающих предприятий. Старые же сети восстанавливать не всегда обязательно. Например, надо развить резервные энергетические мощности в центральных и южных регионах страны, где должна массово появиться агропереработка.
Во-вторых, эта деятельность нуждается в колоссальных объемах материалов и оборудования, которые могут поставлять отечественные предприятия. Например, оборудование для генерации и передачи электроэнергии может быть украинским более чем на 80%, а материал для строительства дорог — на 90%. То есть это даст крупные заказы нашим предприятиям, особенно в городах на Востоке, сильно страдающих от потери рынка РФ.
В-третьих, это снизит риски техногенных аварий, ликвидирует разрывы в балансах грузоперевозок (дефицит зерновозов или перегруженность припортовых станций) и увеличит транзитные потоки.
Есть еще масса других синергий. То есть политика развития инфраструктуры — очень мультидейственная, эффективная точка приложения усилий. По общему убеждению, если государство хочет привлечь прямые иностранные инвестиции, оно должно что-либо потратить на инфраструктуру. Инвестор этого не будет делать, он пойдет туда, где это уже сделано. У нас такие затраты дадут отдачу сразу, поскольку активизируют имеющиеся межотраслевые производственные связи с высоким коэффициентом отдачи — 0,70, то есть в первый производственный цикл 70% суммы инвестиций превращается в ВВП.
Итак, у нас есть возможность эффективно воспользоваться имеющейся производственной структурой как для текущего экономического роста, так и для будущих структурных изменений. Поэтому это направление можем рассматривать как специфику украинского пути. Чтобы его запустить, надо провести несколько скоординированных реформ в сфере управления госкорпорациями, отвечающими за состояние инфраструктуры в государстве, в системе тарифообразования для естественных монополий, в частно-государственном партнерстве и т.п. Кроме того, эта политика нуждается в рабочих аналитических инструментах — прогнозных транспортных и энергетических балансах и т.п.
Направление энергоэфективности ощущают все сферы социально-экономического комплекса страны. Этот невидимый актер действует всюду, поскольку за невероятные потери энергии в нашей экономике платит все общество.
У нас теряется такое количество энергии, которой хватило бы на утроение ВВП без дополнительной генерации, если бы мы снизили уровень потерь до показателей, скажем, Польши. Самые большие потери по статьям — это старый жилищный фонд, теплосети, промышленность, магистральные линии электропередач, низкие КПД тепловой генерации и т.д.
Но и здесь это состояние надо рассматривать как возможность, поскольку различные операционные программы энергосбережения, например утепления домов, замены тепло- или энергосетей, альтернативной энергетики, установки счетчиков или модернизации металлургии, запустят соответствующие производственные процессы, сохранят энергию для новых производств или экспорта. Кроме того, энергосбережение высвободит средства бюджета, ныне направляемые на субсидии, связанные с энергетикой. В 2015 г. Украина потратила 153 млрд. грн. на энергетические субсидии, из которых только 25 млрд. грн. были направлены на субсидирование населения. Эти средства целесообразнее направить на стимулирование экономической деятельности, в частности на структурные реформы или создание учреждений развития.
Что касается остальных номинированных видов деятельности. Сельское хозяйство прежде всего определяется как поставщик сырья для перерабатывающей промышленности, поскольку в рамках текущей модели своего существования оно не станет опорой экономического роста, даже если удвоит производство зерна до 120 млн. тонн. Это зерно будет вывезено, а для его производства — импортированы компоненты на сумму, которая достигнет 43% стоимости экспорта. Вместо этого модель динамического развития предусматривает, чтобы вокруг нашего растениеводства выросли компонентные и обслуживающие промышленные производства и, конечно, развилось животноводство.
ІТ-индустрия в Украине сейчас конкурентоспособна по стоимости квалифицированной рабочей силы. Однако очень талантливый специалист по-настоящему себя проявит, работая на западные компании. Сейчас у нас около 100 тыс. программистов, которые создают до 2,5 млрд. долл. добавленной стоимости в год. У них достаточно экспортных заказов. Но нужно, чтобы их работа развивала экономику страны. Для этого они должны получить внутреннего заказчика, а критическую массу в этом может создать только обрабатывающая промышленность.
Что же касается переработки бытовых и промышленных отходов, то это обязанность государства и многомиллиардный бизнес. У нас общие накопленные объемы отходов составляют приблизительно 15 млрд т, из них 0,5 млрд т — твердые бытовые отходы. Их переработка — просто отдельный сектор экономики, который должен появиться. Кроме того, это очень перспективное поле сотрудничества с западными компаниями. Известно, что роль синергий — решающая для реформирования сложных систем, каковой является экономика. Все перечисленные виды деятельности, объединенные в динамическую модель, можно рассматривать как стратегические программы, усиливающие друг друга. Итак, модель продумана таким образом, чтобы как можно быстрее (сразу) достичь синергий. Поэтому мы считаем, что динамическая модель — самый короткий и специфически наш путь к продолжительному и «догоняющему» экономическому росту.
Очевидно, появится вопрос о месте подходов динамической модели в общем процессе реформирования или трансформации экономики Украины. Механизм запуска динамической модели представляет собой наборы политических мер, в частности — изменения или реформы учреждений. Они активизируют экономическую активность компаний и создадут понятную среду для работы инвестиций. Вопрос источников финансирования инвестиций рассматривается только в тесной привязке к реформам учреждений, которые желательно внедрять одновременно на всех направлениях, чтобы они усиливали друг друга.
Не исключено, что реализация отдельных стратегических направлений будет усложняться нереформированностью всей экономической системы Украины. Тогда развитие деятельности по отдельным направлениям будет подталкивать структурные реформы либерального содержания по внедрению базовых экономических свобод. Кроме того, динамическая модель ориентирована в основном именно на сегмент малого и среднего бизнеса, который будет открывать перерабатывающие производства и обслуживать начавшие работу крупные предприятия.
Что же касается внешнего контекста, который Украина должна учитывать, то возможное неприятие со стороны МВФ или других влиятельных учреждений избранной нами стратегии решится во время переговоров. Важно, чтобы была сформирована уверенная переговорная позиция. Переговоры ведут все, и если бы реформаторы стран Восточной Европы, например Бальцерович, Клаус или Миклош, были очень послушны, они бы никогда не достигли успехов. Ибо каждый сам должен найти свой путь. Это его естественное право и обязанность. Как и усилия к изменениям должен сначала приложить тот, кто меняется.
В довольно сложной путанице либерализма, дирижизма или ограниченных государственных интервенций динамическая модель берет то, что отвечает здравому смыслу. Все эти теории имели успех в конкретном месте и в конкретное время. Наши подходы должны объединять разные виды практики и следить за результатом, поскольку мы проходим такой путь впервые, и у нас нет своего исторического опыта. Конечно, очень много элементов модели, как и политических мер по ее внедрению, нуждаются в доработке, но не надо тратить время. Воплотить в жизнь предложенные подходы может только высшее экономическое руководство страны.
Нам нужно двигаться и меньше оглядываться назад. А изменения можно вносить на марше.
